Так вот. История, если в двух словах, про героического лётчика Ивана Додоку, который во время Второй мировой хоть и был сыном врага народа, но умудрился заслужить почётные награды. А потом один раз в его самолёт попала молния, а сам Додока попал в немецкий плен. Оттуда он бежал, но только для того, чтобы после войны его отправили в сибирские лагеря. Оттуда он тоже бежал - и добежал куда-то в Заполярье, там у то ли браконьеров, то ли бывших деникинцев угнал самолёт и в итоге очутился в Канаде, среди индейцев. Режиссёр, кстати, уверяет, что история - реальная, о лётчике Иване Даценко, который был индейским вождём по имени Тот, кто прошёл сквозь огонь.
Может, история и реальная, но Ильенко добавил в неё изрядно мистики. Иван - потомственный характерник (ну эти, у козаков, которые умели лечить, колдовать и превращаться в разных зверушек) и иногда превращается в волка (впрочем, это буквально не показано, тут как бы нужно додумывать) и иногда с ними разговаривает. Но про волков - это как раз ничего, вполне колоритно. Жаль, что сценаристы на этом не остановились. И придумали, что Иван ещё может "научить летать даже рельсу" - с помощью странного стишка про куцого пса, и вот этот момент со стишком - уже перебор. Тут, конечно, отчётливо видны следы нашего всего - поэтического кино 1960-х (ну, знаете, "Тени забытых предков" Параджанова, например), хотя лучше было бы, если бы с этими следами обошлись как-то поделикатнее. Ну и ещё перебор с религией. "Папа, а что это?" - спрашивает маленький Иван у своего отца (характерника, между прочим, и провидца). - "А это, сынок, место Бога". - "А он есть?" - "В нашей хате есть". Ну и потом эта икона то и дело пафосно мелькает в кадре, хотя тут было бы неплохо определиться: так всё-таки мистика или православие. Режиссёр решил не мелочиться и добавил к мистике-православию ещё и любовный треугольник Иван-его жена-его друг/враг. Пересказывать эту линию - двух слов не хватит, скажем только, что там тоже много мистики, немного сюрреализма и есть ещё одна сомнительная постельная сцена. А, ну и ещё к этой линии есть одна главная претензия: с персонажем жены сценаристы, видимо, не знали, что делать, и поступили как-то слишком по-сериальноу и одновременно по принципу "внезапно".
Если вы не захлебнулись желчью из предыдущего абзаца, то знайте: на самом деле на фильм стоит сходить. И не только, чтобы быть в курсе (хотя и ради этого тоже, чего уж там). А ради одного кадра: Иван в горах, встаёт и, пошатываясь, идёт. Ради этого кадра Михаил Ильенко и его группа совершили путешествие на яхте через Атлантический океан, а горы - это те, которые на границе Аргентины и Чили. Режиссёр называет этот кадр (не несущий, прямо скажем, особой смысловой нагрузки) главным. И он действительно важен, но не для этого конкретного фильма, а - как метафора для всего украинского современного кино.
Ведь украинское современное кино выглядит так: в хороший год наши режиссёры снимают три, в совсем хороший - четыре полнометражных фильма. Каждый раз они совершают подвиг, без преувеличения: им приходится выбивать деньги из государства или из спонсоров, или закладывать свои квартиры (повезло разве что певице Камалии - когда ей захотелось сняться в кино, её небедный муж дал денег на сомнительное нечто под названием "Муж моей вдовы"). Это не считая бюрократических вопросов во время самих съёмок. Потом эти фильмы выходят в прокат - довольно ограниченный, потому что кинотеатры предпочитают совсем другое кино, и почти без рекламы, потому что бюджет закончился ещё на стадии съёмок, и постпродакшен уже делался каким-то чудом. И в этом прокате эти фильмы проваливаются (скажем по секрету, что в украинском прокате трёхмиллионный фильм и не может окупиться полностью, а дешевле снимать - так лучше уже и не снимать, будет слишком убого). Потому что, как говорил ещё Билли Уайлдер, если фильм провалился - то это не потому, что всё было против него, а потому что он плохой. Другими словами, зрителю результат этого режиссёрского и всей команды подвига не нужен. Но украинские режиссёры отказываются это принимать - и идут совершать следующий подвиг.
В общем-то, мы подозреваем, с кадром в горах можно было сделать проще: снять, например, в Крыму или вообще нарисовать на компьютере. Мы бы вряд ли увидели разницу. Но тогда пришлось бы отказаться от подвига - а как же наше кино без него?
Олег Сергеевич, р.п.
Комментариев нет:
Отправить комментарий